(Предыдущие интервью из цикла читайте здесь и здесь) 

Прибыв в назначенное время на интервью с Анной Подопригорой – руководителем проектов по переселенцам в Impact Hub Odessa, мы узнаем, что у нас есть не более часа: через полтора часа у Анны поезд в Днепр, где нужно провести несколько важных рабочих встреч.

К тому же у Анны простуда, она явно устала и о личном говорит неохотно. Сильные эмоции девушка позволяет себе лишь однажды, рассказывая о своей поездке в Донецк в 2016 году после почти двухлетнего отсутствия.

Зато рассказывая о своей работе, Анна забывает и о простуде, и о поезде. Будучи переселенкой, она стала куратором проекта, благодаря которому 31 переселенец из Донецкой и Луганской областей получили гранты на развитие своего бизнеса, а еще более 150 – прошли обучение и получили необходимые знания и вдохновение, которые позволили им заняться бизнесом даже без грантов.

Проект "Среди нас" рассказывает ее историю.

- Расскажите в двух словах о своей биографии: где родились, где учились, как поступали на работу, сколько лет и как продвигались по службе?

- Я родилась в Донецкой области, в городе Шахтерск. Училась в шахтерском многопрофильном лицее, далее поступила в Макеевский экономико-гуманитарный институт на факультет психологии. После ВУЗа начала работать по специальности психологом и HR-ом. Одной из первых ступенек в карьере был подбор персонала в органах МВД, после этого пошла работать в ритейл, в сеть супермаркетов "Брусничка". Спустя некоторое время мне захотелось более сложных задач, чем подбор управляющих магазинов, и я пошла работать в банк – "Всеукраинский банк развития". Там я также работала психологом в отделе персонала и занималась подбором кадров по всей Украине – от Донецка до Львова.

Что касается семьи, мои мама и папа всю жизнь работали на шахтах. Мама работала в шахтоуправлении, а папа был шахтером. Сейчас они в Одессе, на заслуженном отдыхе. Еще у меня есть сестра, которая тоже переехала в Одессу.

- А когда и при каких обстоятельствах вы приняли решение уехать из Донецка?

- Я в Одессу приехала на Международный кинофестиваль, вообще-то. Я каждый год старалась его посещать, подгадывала с отпуском так, чтобы захватить хотя бы несколько фестивальных дней. Также было и летом 2014 года. Но вот обратно в Донецк мне уже не рекомендовали возвращаться.

- Кто?

- Коллеги, близкие люди. Когда я уезжала, еще боевых действий не было. Были блок-посты, но в целом все было тихо. Но пока я была тут, начали происходить действия, которые не стоит видеть. Тем более, что в Одессе был филиал банка, можно было просто перевестись и находиться на той же должности здесь.

- Хорошо, а когда пришло осознание, что вы остаетесь в Одессе?

- Осознание того, что я остаюсь в Одессе, пришло, наверное, в сентябре или октябре. До этого у меня было четкое осознание, что у меня есть работа, что я остаюсь в Одессе до тех пор, пока не прекратятся боевые действия, работаю, проживаю в Одессе, и выполняю те же функции, которые я выполняла в Донецке. Тем более, что я привыкла работать в командировках, и у меня была устойчивая мысль: "Ну, Одесса – прекрасный город. Почему бы нет? Почему бы после отпуска не поработать в Одессе?"

Но в сентябре я поняла, что нужно перевезти сюда родителей, что там оставаться им нельзя, т.к. это не безопасно. И вот тут пришло это осознание. К тому же приехала сестра, и тогда я поняла, что все, мы остаемся в Одессе.

- Как родителям дался переезд?

- Родителям, конечно, было тяжело. В первую очередь, потому что они пенсионеры, они не работают. С другой стороны, они жили всю жизнь в небольшом шахтном поселке. И Черное море для них было и тогда, и сейчас - такой подарок судьбы… гулять по набережной после того, как они всю жизнь работали на шахтах, очень далеко от моря.

- А как к вашему решению уехать отнеслись близкие вам люди? Поменялось ли у кого-то из них отношение к вам?

- Знаете, у меня есть друзья, которые уехали и в Белоруссию, и в Россию. Люди уезжали туда, где они могут быть востребованы, где они могут получать достойную зарплату и содержать свою семью. И, наверное, решение уехать, например, в Минск, принималось потому что там была работа по специальности с достойной зарплатой, а не оттого, что это лучше чем Украина.

В 2014 году всем было одинаково тяжело. Были моменты, когда не было связи. Например, в один момент там не стало ни "Киевстара", ни МТС, только "Лайф". Думаю, для всех и каждого было самое важное – сохранить семью. В любом случае, слов осуждения я не слышала.

- А как проходил выезд семьи, вывоз вещей?

- Я скажу так: всегда есть хорошие люди. Я не могу сказать, что я вывезла много вещей. Я даже не вывезла все зимние вещи. Хотя на тот момент было еще спокойно.

Работало это следующим образом: ты берешь большую сумку, загружаешь ее вещами и отправляешь. Услуга эта на тот момент стоила 150 грн. И твоя сумка тебя ждала в Одессе.

Но при этом, конечно, у меня там осталась квартира, вся бытовая техника. В квартире я вообще прожила дней пять, только закончила ремонт. Так что новенькие диваны, встроенная бытовая техника, все осталось там.

А вообще мне повезло, что я не видела боевых действий. Я приехала достаточно спокойно в Одессу. А многие приезжали очень тяжело, очень страшно. И до сих пор рассказывают истории о том, как они по два-три дня жили просто на жд-вокзале в Одессе, не могли нигде устроиться, потому что не было денег.

- Не пытались квартиру продать?

- Законодательство Украины не позволяет мне продать квартиру, т.к. в Донецке не работает ни одна нотариальная контора. И чтобы я с ней ни сделала, это будет незаконно. Поэтому она должна стоять в таком подвешенном виде и раз в год я туда езжу посмотреть, все ли с ней в порядке. Вот в прошлом году ездила, может, в этом году еще раз съезжу.

- А как быстро нашли жилье в Одессе?

- Я несколько лет, приезжая на кинофестиваль, останавливалась в одной и той же гостинице, директор там меня знал. И в один прекрасный день я к нему пришла и сказала: "Мне некуда ехать, я остаюсь у вас". В общем, я конечно обещала это никому не рассказывать, но в итоге директор сделал мне сумму аренды номера за месяц, равную трем или четырем дням проживания. Поэтому когда мне говорят, что одесситы не сильно гостеприимны… ну я не знаю.

В общем, я жила в гостинице, где были все удобства, где было очень комфортно, и прожила там полтора года. Плюс я перевезла маму с папой в отдельный номер. И директор гостиницы достаточно тепло их встретил.

Потом, правда, спустя полтора года директор продал гостиницу. Он предупредил меня заранее о ситуации, и я начала искать квартиру. И вот в таком случае, когда ты ищешь квартиру через незнакомых людей, риелторов, то ее достаточно трудно найти. Потому что в Одессе практически не сдают квартиры, если у тебя есть донецкая прописка. А если вы хотите квартиру более-менее в центре и с ремонтом, то с донецкой пропиской ваши шансы получить эту квартиру сокращаются процентов на 60-70.

- А как люди обычно мотивируют такую позицию?

- Просто не сдают квартиру и все. И рассказывают страшные истории, что когда-то к ним кто-то заселялся с донецким паспортом и вывозил все вещи из квартиры, и теперь они боятся.

- С какими еще трудностями вы сталкивались, как переселенец?

- Кроме этих безумных очередей на получение справки о том, что ты внутренне перемещенное лицо, и эти очереди, они до сих пор остаются, со всеми вопросами ситуация более-менее нормальная. В любую больницу можно пойти, подав заявление, как иногородний житель. Я не слышала, что кому-то отказали в медицинской помощи. Каких-то глобальных проблем, чтобы не решались, таких нет.

- А родители?

- У родителей был вопрос по срокам передачи документов из пенсионного фонда. На тот момент этот срок должен был составлять две недели. Но фактически эти документы приходили не вовремя. Поэтому пришлось походить, пока все решилось. Но если у вас есть настойчивость, то все это решаемо. Сейчас и пенсии, и соцвыплаты родители здесь получают.

- Были ли случаи проявления негативного отношения одесситов лично к вам?

- Лично я с таким не сталкивалась. Но т.к. я работаю в проекте, где основные участники – это переселенцы, то вот они рассказывают, что такое бывает. Что очень трудно устроиться в садик, хотя это возможно. Что им говорят, мол, не только вам нужна помощь, а и одесситам. Но чего-то из ряда вон выходящего я не слышала. Мне кажется, одесситы достаточно радушно встретили переселенцев.

- Насколько изменился ваш образ жизни (доход, комфорт проживания) после переезда в Одессу?

- Образ жизни поменялся сильно. Пока я еще продолжала работать в банке, а банк с главным офисом в Донецке, понятное дело, не стал активно нанимать персонал, у меня высвободилось достаточно много свободного времени. И я пошла работать волонтером в один из волонтерских центров.

До этого я была сугубо офисным сотрудником, который работает пять дней в неделю с 9 до 6. Да, у меня был небольшой опыт волонтерства в Донецке, но не в таких объемах, конечно.

Поменялся стиль одежды. Умиротворенная и спокойная Одесса изменила мой строгий офисный дресс-код на более свободный casual.

И еще поменялся ритм жизни. Одесса – более спокойный город, чем Донецк или Киев, где я привыкла совсем к другому ритму, более быстрому и безумному. А здесь люди более расслабленные, более спокойные.

- Насколько государство, по вашему личному опыту, обеспечивает переселенцам возможность поменять свою жизнь?

- Мне кажется, тут критиковать не уместно, потому что никто не был готов к такой ситуации. Если говорить в целом, то те люди, которые крепко стояли на ногах в Донецкой и Луганской областях, смогли с меньшими проблемами переехать сюда. Т.к. они могли понять, какая у них квалификация, где они могут найти себя на рынке труда, как они могут здесь найти квартиру, и заранее прорабатывали эти этапы. А люди, которые были предпенсионного или пенсионного возраста, или, наоборот, учились в ВУЗах, мне кажется, им было достаточно трудно. Потому что пока у тебя еще нет квалификации, у тебя нет рекомендательных писем, ты не можешь приехать и в течение недели пройти собеседование и найти себе работу, пусть не высокооплачиваемую, но на первое время, чтоб снять жилье и дальше себя как-то реализовать, или когда вы предпенсионного возраста и не можете рассчитывать, что найдете быстро себе работу, что вам будет, чем платить за жилье. Конечно, есть компенсации от государства, по-моему, 442 гривны, но эта компенсация не позволяет снять жилье. Вообще снять жилье – это основная проблема. К тому же Одесса – город курортный, и цены на квартиры – не самые низкие в Украине.

- Помогали ли вам, как переселенцу, каким-либо образом международные организации?

- Я не обращалась ни в МОМ, ни в ПРООН. У меня такой потребности просто не было. Но я знаю, что достаточно большое количество переселенцев получили такую поддержку, и она стала для них достаточно значимой.

- Кто из близких вам людей сейчас находится в Донецкой области, поддерживаете ли вы с ними отношения?

- Да, у меня остались там друзья, остались педагоги, остались врачи. Связь поддерживаю, говорим по телефону, по скайпу.

- О чем говорите?

- Об образовательной системе. У меня есть знакомая, ей было тяжело сюда переехать. Она учитель, и у нее стаж - один год. А с таким опытом очень нелегко было найти здесь работу. Ну и вы знаете, сколько получают учителя. А если у вас нет стажа более трех лет, вы однозначно не устроитесь в частную школу. И снять квартиру за 2,5 тыс. грн. – не реально. Вот такие категории людей остались действительно не охваченными, и им действительно нужно было бы помочь, чтобы они могли переехать.

Политические вопросы не обсуждаем, потому что я считаю, что здесь нет однозначных ответов. И без понимания, что будет дальше, любая дискуссия зайдет просто в тупик. И даже если со мной кто-то пытается разговаривать на эту тему, у меня все равно на данный момент нет пониманияпо многим вопросам. О чем поговорить? - Минские соглашения, которых никто до сих пор не придерживается? Ну и вообще, мне кажется, это такие вещи, о которых не нам дискутировать, потому что всего мы не знаем.

- В чем вы видите основное отличие Одессы и Донецка?

- Одесса – спокойная, мягкая. В Донецке все строже. Люди придерживаются того, что они говорят, они более буквальны. В Донецке встречи назначаются на 9 часов утра. А здесь самое раннее – на 10, а еще лучше после 11. И люди не очень рады, если назначаешь встречу на утро и тем более говоришь, что будем разбирать какие-то позиции документально. Если нужна серьезная встреча, нужно решить серьезный вопрос, то раньше 11 тут ее назначать не стоит.

Службы доставки тоже не напрягаются, говорят: "Ну да, ну мы немного опоздали". Наверное, это колорит южных городов.
В Донецке если ты немножечко опаздываешь, ты должен предупредить заранее, что ты, возможно, опоздаешь на 10-15 минут.

Еще в Одессе персонал подбирается больше не по резюме, по каким-то квалификационным вещам, а по рекомендации. В Одессе если тебя порекомендовали, то резюме ты можешь принести уже только, чтобы положить его в отделе кадров. Здесь, конечно, большую роль играют связи. В Донецке было не так, мы так не работали.

- А что-то в культурном плане, может в сфере развлечений?

- Ну Одесса - намного красивее. И мне кажется, одесситы не осознают, в какой красоте они живут. Вы не понимаете, что здесь вообще в центре ездить на транспорте нельзя, здесь надо ходить только пешком и смотреть на вашу красоту.

Потому что в Донецке, в основном, дома, которые имеют форму квадрата или прямоугольника. А у вас это лепнина и история. Ну и конечно творческая жизнь. Она здесь очень развита. Я уже говорила о кинофестивале. В Донецке из подобного было, наверное, только "Звезды мирового балета". И очень бы хотелось, чтоб этот фестиваль куда-то перевезли. Потому что Писарев устраивал действительно потрясающее шоу, и привозил достаточно много звезд балета. Этого, конечно, не хватает. Но по всему остальному Одесса намного более творческий город, здесь множество фестивалей. Радостно, что "Джаз Коктебель" перевезли наконец-то, потому что это было одно из событий, которые я любила посещать в Крыму.

- Вы говорили, что в 2016 году приезжали в Донецк. Сложно было добраться?

- Да, это не простой процесс. Во-первых, со стороны Украины - непонятная система получения пропусков, непонятны сроки их выдачи. Ты можешь получить пропуск через день, а можешь через две недели прийти, и тебе даже никто ничего не расскажет о его судьбе: база сломалась. И все. И ты можешь ждать три недели.

Далее, когда ты проезжаешь блок-пост, это, конечно, досмотры, и личных вещей, и всего остального. И этот переход – он тоже очень не простой. Особенно для людей, которые проходят этот путь пешком. А ведь там есть инвалиды, пенсионеры. И они могут стоять по 5-6 часов. Я когда возвращалась (мы ехали на машине) мы стояли на блок-посту Украины больше 7 часов. И все потому, что на блок-посту, почему-то, не было генератора. Зато были перебои с электроэнергией. Это был январь или февраль того года. Мне было ужасно находиться в машине семь часов. А как было людям, которые эти же сем часов стояли на морозе?! Потому что нет генератора, или он не работает! А генератор нужен для того, чтобы проверить ваш паспорт. Это ужасные вещи, особенно когда стоят дети, когда стоят бабушки по 60-70 лет, и там особенно даже пройтись негде: с двух сторон поля заминированы.

- Сколько вообще путь в Донецк занимает?

- Смотря, сколько на блок-посту стоять будете. Вот я стояла в одну сторону семь часов, а в другую – всего лишь полтора часа. Маршрут простой: Одесса - Константиновка, от Константиновки еще часа 2-3 до первого блок-поста, и там уже как повезет: семь часов, два часа. И вы даже не можете спланировать свой обратный путь. Потому что вы не можете спрогнозировать, сколько будете стоять на блок-посту. Вы покупаете билеты на несколько дней подряд, чтоб хоть как-то попасть на транспорт.

- Хотели бы вы вернуться в Донецк и при каких условиях готовы были бы это сделать?

- Сейчас уже нет. Вся эта ситуация позволила мне открыть в себе другие способности и навыки. Меня многие спрашивают, почему я не иду работать дальше HR-ом и дальше заниматься подбором персонала? Но я здесь работаю в проектах для переселенцев, как проектный менеджер.

Я всегда знала, как открыть отделение банка, как просчитать, когда оно выйдет в нуль, когда выйдет на прибыль, как нужно мотивировать персонал, как просчитать бонусы и премии. А сейчас я нашла для себя такую особенную нишу, как управление проектом бизнес-инкубации для переселенцев. Когда мы запускали этот проект, я очень переживала, потому что у меня не было подобного опыта. Сейчас те знания, которые у меня были до этого, финансовой направленности, полученные во время работы в банковской сфере, я могу их перенести в эту сферу деятельности.

В общем, мы запустили этот проект, и начали учить переселенцев открывать свой бизнес. И люди получили гранты, а те, кто даже не получили гранты, они все равно открыли свой бизнес. И тогда я поняла, что моя деятельность действительно помогает людям, тем, кто этого хочет, остаться здесь. Я получаю сейчас максимальное удовольствие от ситуации, понимая, что могу не просто зарабатывать деньги и оставаться в Одессе, а что могу сделать что-то большее и улучшить жизнь этих людей.

Для меня важно, что теперь эти люди не будут вынуждены уехать, потому что не могут оплатить жилье или не могут содержать детей. Вместо этого они открывают тут свой бизнес, ну или не бизнес, но хотя бы сами себе создают рабочие места. Снова начинают на себя рассчитывать, не ждут этих 442 гривен помощи… Которая очень помогает для снятия жилья или обучения, - с сарказмом добавляет Анна.

- Получается, вы нашли себя?

- Для меня это была новая возможность себя реализовать. Я бы никогда не подумала, что я целенаправленно уйду из банковской сферы, чтобы заниматься гуманитарными проектами. Но когда ты оказываешься вне зоны комфорта, когда ты никому не позвонишь и не скажешь, мол, мне тут нужна работа, куда бы пойти? И когда ты ее находишь там, где ты никогда не реализовывался, это такой вызов самому себе. Что ты можешь, если убрать твой профессиональный опыт, если ты не HR? Что ты можешь, кроме как перебирать анкеты и резюме, собеседовать, составлять психологические портреты?

Мне кажется, у каждого, кто сюда приехал, был такой вызов: а кто мы, если нас не окружают наши близкие, коллеги, друзья по институту, кто может поддержать, рекомендовать? Кто ты сам по себе, что ты стоишь сам?

Конечно, это трудная ситуация. Но с другой стороны, у многих открывается совсем другое видение жизни, и многие в итоге смогли найти себя в новой жизненной ситуации.

Поэтому то, что мы сейчас делаем, для меня действительно значимо и важно.

У нас есть одна участница. После курса она открыла на "Новом рынке" точку с чебуреками. А спустя какое-то время пришла ко мне и сказала: "У меня будет масштабирование". Я ее переспрашиваю: "Что?" – "Масштабирование, я открою вторую точку".

Я смотрю на нее и слушаю, что у нее будет масштабирование. А эта женщина, которая до этого не умела пользоваться компьютером. Она всю жизнь, 20 лет делала чебуреки. Они были самые вкусные, если не ошибаюсь, в Авдеевке. И все.
Я вспоминают, как мы начинали с ней писать бизнес-план, а она говорила, что не умеет пользоваться ноутбуком: "Я умею жарить чебуреки, и это хороший бизнес", - это ее слова. И потом этот же человек приходит и говорит, что у него будет масштабирование. Вот это, наверное, то, ради чего стоит работать. И сейчас она уже берет на работу людей, учит их, и своих сотрудников посылает к нам проект и говорит: "Ты пойдешь, послушаешь, и, может быть, ты когда-нибудь тоже откроешь свою точку". Это очень радует, когда человек в 40 лет открывает для себя другие возможности, начинает считать бюджет, выделяет деньги на развитие, маркетинг. Это все меняет.

- Как вообще пришла идея этого проекта?

- Проект мы начали в 2014 году. Позиция была такая, что переселенцы смогут нормально здесь жить только тогда, когда перестанут считать себя отдельной кастой, отдельным сообществом. Было решено интегрировать их в сообщество Одессы через бизнес-инкубатор, т.к. мы знали, что очень многие, кто уехал, имели там бизнес, а здесь они не могли реализоваться.

Плюс было очень много сложностей с законодательной базой, люди не могли закрыть ЧП, которое было зарегистрировано в зоне проведения АТО, людям насчитывались какие-то налоги.

Мы составили программу обучения из пяти блоков, один из них юридический, в котором рассказывали, как решить вопросы переоформления или закрытия предприятия там. По окончанию обучения у нас была защита перед судьями – одесситами. Причем никто из сотрудников Impact Hub Odessa или МФ "Відродження" не принимал участие в голосовании за проекты. И вот уже на этом моменте можно было увидеть интеграцию. Когда бизнесмен из Одессы начинает задавать вопросы: "А как вы здесь сделаете?" "А что вы здесь сделаете?". И многие из таких бизнесменов стали поддержкой нашим участникам, когда они начали развиваться. И эти контакты, взаимодействие, дало свои плоды. Очень многие, кто открылся, они продолжают общаться с жюри, они начали входить в эту бизнес-тусовку и налаживать там какие-то взаимовыгодные коммуникации.

- На сколько рассчитано обучение?

- К программе обучения мы подошли очень серьезно. Она рассчитана на два – два с половиной месяца. Если участник пропускает занятия, он будет отчислен. При этом мы делали занятия с 7 вечера, чтоб участник мог не только учиться, но и работать.

В том году у нас защитилось 54 проекта, из них 17 поддержал фонд "Видродження" на общую сумму 1 млн. грн. Причем деньги пошли на закупку оборудования и только тех единиц, которые были необходимы участникам для ведения бизнеса и по тем КВЭДам, которые они зарегистрировались. Т.е. люди должны были открыть ФОП под свой бизнес, только потом мы делали тендерную закупку.

После этого мы еще три месяца поддерживаем наших участников по юридическим и финансовым вопросам. И сейчас у нас уже есть свое бизнес-сообщество. Мы собираемся один-два раза в месяц и решаем те проблемы, которые у них появляются. И с каждым разом у нас в сообществе появляется все больше специалистов, которые уже сами читают лекции, индивидуально консультируют наших участников, уже есть успешные экономисты, юристы и менеджеры.

- Вы вовлекали в проект только переселенцев?

- В 2016 году концепция немного поменялась. Мы увидели, что кроме переселенцев есть еще одна категория людей, которым нужна подобная помощь. Тогда была очень большая волна демобилизации, очень много людей возвращались из АТО. И в этот период мы сделали инкубацию для ветеранов АТО и переселенцев. Многие говорили, что это очень спорный вопрос, что они не всегда могут найти общий язык. И мы сделали две группы предварительные. Отдельно собрали АТОшников и отдельно собрали переселенцев. Мы проговорили с ними, насколько им будет комфортно общаться, сделали выборку, какие вопросы кого могут затронуть в этой ситуации. И получили очень хорошие и позитивные результаты. Самое критичное, что сказали АТОшники, это что если кто-то будет за "русский мир", они с такими людьми не будут общаться. Но у нас таких не оказалось. И в итоге это был достаточно интересный и объемный курс, когда у нас приходили АТОшники с переселенцами и в полной мере одинаково учились и имели одинаковую возможность получить грантовую поддержку на свой бизнес.

За этим процессом было очень интересно наблюдать. Потому что говорят, что психологическую помощь можно получить от человека, который пережил, перенес какие-топроблемы, как и вы, прожил подобную ситуацию. Но когда подходит переселенец и пожимает руку и говорит: "Спасибо!" АТОшнику, это надо видеть. Надо видеть, когда человек понимает, ради чего он там был. Эта поддержка, наверное, была самым главным, что я увидела в этой смешанной группе.

И проблема у этих двух групп людей, по большому счету, одна и та же. И тем, и тем нужна помощь именно в социализации, в адаптации в той ситуации, которая у нас есть. И те, и другие пережили достаточно разный, но достаточно сходный опыт, когда что-либо теряешь, и не все понимают, что ты пережил. Им нужна поддержка, помощь, понимание, что тебя воспринимают. И помощь не обязательно финансовая, она может быть юридическая, психологическая, просто человеческое взаимодействие.

И сейчас уже Атошники и переселенцы готовы друг друга трудоустраивать. И вот это на самом деле интеграция, когда мы не говорим, что кому-то хуже, кому-то лучше, а мы понимаем, что у всех один и тот же вопрос, и на него есть один ответ – совместная работа.

И еще важно, что все бизнесы должны быть зарегистрированы и платить налоги. И за счет этого наполняют бюджет города, Одессы, и мне кажется, вот так становятся одесситами. Когда ты живешь в городе, платишь налоги, и эти налоги идут на этот город, в котором ты живешь. Это очень важно, когда ты начинаешь задумываться не только о себе, но и о том месте, где ты.

- Были ли неудачи в проекте, может кто-то не смог сделать то, что хотел?

- У нас был один человек, который прошел обучение, был на защите, был претендентом на получение гранта. Но вернулся обратно, не буду называть куда. И просто позвонил и сказал честно, что он не может остаться в Одессе, вынужден по семейным обстоятельствам вернуться, и поэтому отказывается от гранта.

Мое субъективное мнение, что люди, которые остаются на тех территориях, в основном, остаются там не потому, что они ярые приверженцы той политики, которая есть там. Просто не всегда ты можешь переехать и здесь реализоваться. Особенно если есть пожилые родители и ряд таких обременяющих обстоятельств. Многие не могут бросить своих близких там.